Mechthild Marina Buk (8.10.1964 – 14.06.2024)
Текст, фото: Татьяна Волохонская
К отцу Михаилу и матушке Марине мою семью привела крестная моих старших детей и основательница Тюбингенской общины прп. Марии Египетской Хильда Пюшель. А ее к ним направил отец Михаил Фортунатов, у которого она регулярно исповедовалась в Лондоне и с которым дружила. Причина была очень простая – ей не хватало немецкого языка в русскоязычной церкви в Тюбингене и единоверцев земляков, общение с которыми привычно и предсказуемо.
К церкви в Альбштате она относилась как к маленькой семейной общине и это действительно было так. Вся эта глубоко верующая католическая семья приняла православие в Румынии. На этом вдохновении они купили и привезли оттуда резной иконостас, стасидии, клирос и всю церковную утварь и отвели целый этаж своего дома под церковь. Позже их взял под свой омофор парижский архиепископ Гавриил из тогда еще Константинопольского патриархата церкви Русской традиции в Западной Европе (последователи митрополита Евлогия Георгиевского).
Хильду там принимали как родную мать: вначале службы Марина ехала на вокзал Альбштата, чтобы встретить ее с поезда и привезти в церковь. Так же она забирала и встречала других прихожан, которые добирались издалека на поезде, чтобы отпраздновать в домашней церкви прп. Сергия Радонежского Божественную Литургию, причаститься. Вся семья Бук участвовала в богослужении – кто пел, кто прислуживал… Марина тянула на себе всё пение, ее сильный голос звучал как целый хор. Она прекрасно изучила устав и строго следила за порядком и благочестием в церкви. Причем делала это как-то естественно, по-матерински, с заботой о каждом присутствующем – как ребенке, так и взрослом. Заходишь в церковь – и первое, что тебя встречает – это улыбка и объятия Марины.
Она была как бы отражением и присутствием отца Михаила по эту сторону иконостаса. Он же по ту сторону мог быть совершенно спокоен обо всем том, что происходит во время службы. Службы проходили динамично, молитвенно, без затягивания – все причащались и сразу же раскладывался стол из “Икеи“, за которым Марина всех рассаживала и угощала. Если недоставало чашек или сахара или еще чего – она вела нас на свою кухню, на этаж выше (под церковь был отведен весь первый этаж ее трехэтажного дома) и мы приносили всё недостающее. Пока взрослые угощались чаем в церкви и наслаждались непринужденным общением с отцом Михаилом и друг с другом, Марина вела всех детей к себе наверх и проводила с ними уроки воскресной школы. Сперва с малышами, а потом с детками постарше.
Вся церковь и весь дом были богато и с большим вкусом украшены ее руками: она шила облачения, писала и реставрировала иконы, делала мозаичные орнаменты, которыми были выложены все подступы и ступени, ведущие к дверям церкви. Всё утопало в ее цветах, украшавших сад и церковь, всё находилось на нужных местах, везде чувствовалась любовь и хозяйская рука, забота и радушие.
Каждый раз, когда мы садились в машину и уезжали домой, Марина и отец Михаил обязательно выходили на улицу, прощались с нами, заглядывали в машину, шутили с детьми, а потом долго махали нам вслед и улыбались. Всегда.
Хильда в свою очередь снабжала отца Михаила и Марину православными богослужебными нотами и текстами на немецком языке, возила их в Англию в свой любимый монастырь Иоанна Предтечи в Эссекс. Когда Хильда из-за болезни и немощи не могла приезжать в церковь, отец Михаил привозил ей Причастие домой в Тюбинген. Причащал он ее и в Кёльне, куда она переехала под конец жизни, и сделал её последнюю фотографию.
Отец Михаил был единственным, кто так же регулярно посещал нашего настоятеля отца Митрофана в Шварцвальде, когда тот на протяжении многих лет из-за болезни не мог попасть в церковь и выйти из дома. Отец Михаил поддерживал его, привозил Причастие. Об этом мало кому известно.
Каждый год в праздник Крещения Господня по окончании службы с крестным ходом и освящением вод речки Айах отец Михаил с Мариной и певчими ездили по домам со святой водой и молебном – как бы далеко их прихожане не жили. Мы жили за 60 километров. Освящение дома превращалось в церковный и семейный праздник. Так как отец Михаил придерживался григорианского календаря, то все Святки совпадали со школьными каникулами, последний день которых как раз приходился на Крещение Господне 6 января – в Германии это выходной, праздник Трех Волхвов. На следующий день святки заканчивались и у детей начиналась опять школа. Для нашей большой многодетной семьи это было очень удобно.
Однажды мы, с благословения отца Митрофана, пригласили отца Михаила и Марину в наш летний палаточный лагерь послужить Литургию для детей из наших приходов Штуттгарта, Тюбингена и Ульма. Им так понравилось, что они после этого стали сами каждое лето организовывать лагеря и проводили их ежегодно, отдавая этому дни своего отпуска. Даже несмотря на плохое здоровье, Марина всегда принимала самое активное участие в их проведении – и не только в занятиях с детьми рукоделием, театром, но и приготовлением еды, уборкой, чтением детям сказок на ночь, играми и конечно же пением на богослужении и ежедневном молитвенном правиле. Вся её семья участвовала в этих лагерях – приезжал старший сын иеромонах Афанасий, младший сын Сергий, средний сын Кирилл (Килиан) тоже помогал родителям. Благодаря этим лагерям между детьми завязывались крепкие связи, которые остались на всю жизнь.
Меня всегда поражало, с какой легкостью у Марины и отца Михаила получалось всё организовывать, устраивать, поднимать – как Бог им это давал прекрасно делать: праздники, агапы, детские лагеря, молодежные богословские семинары… Даже пустые стены древней часовни в Балингене они в считанные дни превратили в комфортную уютную церковь с иконостасом, обогревателями, табуреточками и коврами. Воду для чаепития они привозили с собой в канистре, потому что в часовне водопровода не было.
Каждое лето они собирали всех без исключения детей и на своем минибусе везли их в парк аттракционов Трипсдрил, забирая и развозя их по домам и не взимая за это никакой платы. Это была награда “за хорошее поведение и участие в богослужениях”. Дети же всегда прислуживали в алтаре и пели в Маринином хоре.
По немецкой традиции, в праздник святого Николая 6 декабря, когда во всех школах и детских садах Германии проходят праздничные детские мероприятия, посвященные этому святому, Марина сама паковала маленькие сладкие подарочки и раздавала их детям в церкви после Причастия.
Общение с Мариной и с отцом Михаилом многому меня научило, помогло интегрироваться в немецкое общество, преодолеть суеверия, ощутить себя нужной и полезной в церкви, вырастить детей. Безусловно, детям было важно и интересно слышать богослужение на немецком языке, потому что это их главный язык общения здесь, и я прекрасно это понимала и не жалела сил и времени, чтобы предоставить детям такую прекрасную возможность собраться вокруг Христа в привычной немецкой среде – в живом православии. Об этом много говорил митрополит Антоний Сурожский, духовный отец Хильды – а у него был очень богатый опыт на этот счет.
Я испытываю огромное почтение ко всей этой семье и она для меня всегда являлась примером истинного и безответного христианского служения. Благодарю Бога, что на протяжении стольких лет Он позволил мне быть рядом с этими людьми, деля с ними радости и горе, служить им и их любимому делу – православной Церкви. Учиться у них простоте и мужеству, терпению и любви. Замечательные люди, любвеобильные и подвижники.
Умерла Марина после продолжительной и тяжелой болезни в дни, когда Церковь празднует Вознесение Господне, ожидая обещанного Духа Утешителя. Отпевали ее на кладбище в Альбштате двенадцать священников в белых, как облака июньского неба, облачениях. И слова из праздничного тропаря «Аз есмь с вами – и никтоже на вы» служили живой иллюстрацией ко всему происходящему.
В воскресенье, на третий день после ухода Марины в мир иной, служили ее сыновья и ее муж – это было очень отрадно видеть. Все были в белых облачениях. На панихиде пели по традиции этой церкви “Христос воскресе” – как это делала каждую службу сама Марина – певчая, псаломщица, регент, иконописица, благоукрасительница храмов, неутомимый организатор агап и ведущая воскресной школы, любимица детей – правая и левая рука отца Михаила, его верная помощница и супруга. Мать трех сыновей и дочери: старший сын архимандрит, младший – чтец. Пришедшая с семьей к православию из католичества, построившая в своем доме церковь, всю жизнь она посвятила семье, церкви и нашим детям.
Да упокоит ее Господь в селениях праведных, а отца Михаила утешит и укрепит.
Старший сын архимандрит Афанасий так просто сказал в конце службы, что праздник Вознесения для него омрачился “уходом моей мамы, но я верю, что Господь принял ее в Царствие Небесное, потому что она прожила добродетельную жизнь и всегда стремилась туда”. И я с ним полностью согласна.
